Статьи об Анонимных Алкоголиках Беларуси в средствах массовой информации

Пожалуйста, не называйте группы АА «психотерапией без психолога», «религией без священника», «клубом для страждущих» или чем-то таким же – понятным и определенным, пока сами досконально в этом не разберетесь.

Иногда мне приходится слышать от своих знакомых, чья жизнь, в отличие от моей, не попала под жестокий пресс алкоголизма: «Как? Ты все еще ходишь в эту свою секту?» Вопрос, не является ли АА сектой[1], задают и сами алкоголики, недавно присоединившиеся к нашему Сообществу. Нечто подобное в адрес АА звучит подчас из уст священнослужителя или врача. Им непонятно, чем таким мы занимаемся в АА, что происходит на собраниях, и в чем вообще суть нашей программы.

Этих людей вполне можно понять. В мире воюющих учений и политических разногласий легко сбиться с пути. Сегодня известно немало организаций, чьи лидеры, прикрываясь благонравными целями, используют своих членов для собственного обогащения или упрочения своего влияния на мир. Поэтому, когда чей-то родственник, прихожанин или пациент заявляет, что он или она примкнули к группе людей, практикующих «духовный метод исцеления», естественной реакцией на такое заявление будут озабоченность и скептицизм. Представьте, что ваш ребенок однажды скажет вам: «У нас есть группа, и мы там занимаемся духовным ростом». Уверен, вас бы это встревожило и озадачило.

Вопрос, можно ли квалифицировать АА как секту, является важным еще и потому, что в данном случае от доверия к Сообществу зависит эффективность сотрудничества АА с медицинскими, религиозными организациями и другими социальными институтами. Именно этими соображениями я руководствовался, когда начал писать данную статью.

В 1946 году журналом «Grapevine» была опубликована Преамбула АА – свод кратких принципов, основанных на Традициях АА. В числе прочего там говорится: «…АА не связано ни с какой сектой, вероисповеданием, политическим направлением, организацией или учреждением».[2] И это не пустые слова. Преамбула АА – это официальная декларация того, чем являются (а так же чем не являются) Анонимные Алкоголики. Возможно, кому-то данное заявление покажется слишком голословным. Давайте рассмотрим вопрос более основательно. Мы будем отталкиваться от формальных признаков, на основании которых группу людей можно было бы признать сектой. Итак, что характерно для такого явления как секта:

1. Наличие выдающегося харизматичного лидера («гуру», «учителя»). Лидер рассматривается в качестве «просветлённого», «святого» или посредника между Богом и людьми.

Впервые посетив группу АА, я увидел американца, который вел собрание. Его звали Джей. Он говорил больше всех, и я подумал, что он тут главный. Как оказалось, Джей был всего лишь «ведущим» и никем не командовал. Ему просто доверили это служение, как более опытному участнику. «…Они нами не управляют», – говорится о наших лидерах во Второй Традиции АА. Кстати, я сам впервые вел собрание, когда у меня было всего несколько дней трезвости. Что же касается «посредников» и «просветленных», то я таких людей в АА не встречал. Основатели АА тоже не были святыми. Один из них, Билл У., до конца своих дней говорил о себе: «Я всего лишь пьяница». Несмотря на существенность вклада и весомость опыта наших основателей этим фигурам не присущ ореол святости или «богоизбранности», а их высказываниям не придается значение конечной истины.

2. Жёсткие авторитарные структуры, жёсткая иерархичность организации с безоговорочным подчинением лидеру, слепое подчинение лидеру или организации.

Анонимными Алкоголиками невозможно управлять. Любая попытка такого рода обречена на неудачу. Это, как если бы вы попытались запрячь стаю котов в упряжку. Слово «жесткий» неприменимо к АА. Поэтому в АА в нет директората и полностью отсутствует какая бы то ни было иерархическая структура. «АА никогда не следует обзаводиться жесткой системой управления», – написали наши основатели в Традиции Девять. И хотя порой наши службы и обслуживающие структуры, состоящие из алкоголиков с разными сроками выздоровления, все же пытаются «рулить», а не обслуживать, это заканчивается всегда одинаково – группы АА, как и отдельные их члены делают то, что захотят сами, и никто не может принудить их к обратному. Высшим проявлением группового сознания в АА является Конференция по Общему Обслуживанию АА, но даже она не обладает правом отдавать приказы.

3. Отсутствие разномыслия и критики вероучения.

Как такового «вероучения» в АА нет, поскольку нет общего символа этой «веры» или какого-либо общего объекта поклонения. Есть программа выздоровления, изложенная в книге «Анонимные Алкоголики» и дополнительно прокомментированная в книге «12 Шагов и 12 Традиций». Применительно же к самой программе, разномыслие – это норма, поскольку в основу программы положено не учение или доктрина, а опыт выздоровления конкретных людей. Не существует единственно верного, «правильного» способа работы по этим Шагам. Так, в полном издании книги «Анонимные Алкоголики» приводятся сорок четыре истории самых разных людей, которые своими словами и со своей точки зрения описывают свой путь к исцелению. Когда же речь заходит о Боге, то «мы имеем в виду ваше личное представление о Нем»[3]. Вы можете исповедовать любое вероучение или не исповедовать никакого. Это сугубо личное дело каждого.

4. Активная пропаганда для привлечения новых членов, использование обманных способов вовлечения в организацию.

Анонимные Алкоголики – одна из немногих организаций, которая не стремится во что бы то ни стало расширить число своих членов, хотя в большинстве своем группы АА радуются новичкам. Порой отдельные члены АА, сами относительно недавно присоединившиеся к Сообществу, в своем желании «причинить добро» проявляют излишнее усердие в попытках привести алкоголика на собрание, но в последствии, как правило, они становятся более терпеливыми и сдержанными, понимая, что, когда речь идет о настоящем алкоголике, «Если ему суждено обрести Бога, желание должно родиться в нем самом»[4]. Что же касается «способов вовлечения», то в АА нечего предложить новичку кроме трезвости. Трудно даже представить себе ситуацию, чтобы человек был завлечен на собрание АА обманом. Ведь в любой момент он просто может встать и уйти.

5. Контроль над личностью: изоляция адептов от внешнего мира, запрет на свидания с семьёй, чтение книг, газет, просмотра телевизора, прослушивания радио, запрет на общение в социальных сетях. Жесткий учет членов: Ф.И.О., адрес, телефон, где и как можно быстро найти человека и днем, и ночью.

Тот, кто пытается отлучить алкоголика от бутылки или запретить ему что-то, неизбежно терпит фиаско. Программа, основанная на запретах: а) не может быть эффективной; б) не является привлекательной. Уверен, ни один из нас не остался бы на собрании, если бы столкнулся с подобными ограничениями в личной свободе. Что же касается «жесткого учета», то одной из привлекательных черт АА с самого начала была установка на полную анонимность своих членов. АА не ведет учет посещаемости, не хранит списков своих членов и не преследует тех, кто по какой-то причине перестал появляться на собраниях.

6. Ваши сексуальные отношения регламентируются извне. Например, руководство подбирает партнеров, предписывает групповой секс или, наоборот, полное воздержание.

Данная область так же не является объектом внимания и контроля в АА. И хотя более опытные участники и не советуют новичкам слишком поспешно заводить новые сексуальные отношения, мы все вольны поступать, как нам заблагорассудится. Большинство из нас так же считает, что во избежание излишних эмоциональных сложностей, наставник должен быть одного с вами пола. В процессе выполнения Шагов так же рекомендуется проделать инвентаризацию своей сексуальной жизни с целью осознать, как необузданное желание и привычка не брать во внимание интересы других людей, разрушали наши личные отношения. И хотя большинство из нас согласны, что эта практика оказалась весьма полезной, тем не менее, она не является обязательной. «Мы не хотим быть судьями чужого сексуального поведения»[5], – говорится в книге «Анонимные Алкоголики».

7. Провозглашение внешнего мира злом, отчуждение индивида от окружающего мира и его прежних социальных связей.

Задачей выздоровления является не увести алкоголика из мира, а напротив – помочь ему влиться в социум в качестве полноценного супруга, родителя, работника и гражданина. Суть программы АА – в восстановлении сфер жизни алкоголика, разрушенных болезнью, исправлении причиненного ущерба, осознании своей социальной ответственности перед миром. Очень высокую значимость для выздоровления алкоголика имеет опора на семейные ценности. «Алкоголик бурей проносится через жизни других людей, разбивая сердца, умерщвляя привязанности, вытравливая чувства». «Нас ждет длительный период восстановления, в котором мы должны быть зачинателями». «Глава семьи годами разрушал деловые контакты, любовь, дружбу, здоровье – все это превращено в обломки или серьезно подпорчено. Понадобятся годы, чтобы расчистить завалы»[6].

8. Антигосударственная направленность – запреты на участие человека в общественной жизни; негативное отношение к основам существующего строя, неприятие морали и нравственных основ общества, отрицание ценностей традиционных религий.

В большинстве своем члены АА ведут активную жизнь, занимаются общественной деятельностью, участвуют в выборах, являются прихожанами своих церквей. Нелишне добавить, что одним из результатов практики наших Шагов для алкоголика становится более добросовестное следование букве закона и уважительное отношение к нравственным нормам общества. Что же до принадлежности членов АА к религии, то отношение здесь скорее уважительное. «Сообщество АА не является религиозной организацией». «Те, кто входит в религиозные общины, не найдут здесь ничего опасного для своей веры или ритуалов <…> Не все из нас принадлежат к религиозным общинам, но в большинстве своем мы одобряем религиозность других». «Не являясь группой определенного вероисповедания, мы не пытаемся агитировать кого-либо присоединиться к той или иной вере. Эти вопросы каждый решает сам, советуясь со своей совестью».[7]

9. Использование рядовых членов для совершения преступлений, противоправная деятельность, национальный и религиозный экстремизм.

Применительно к АА звучит просто абсурдно. «Наша настоящая цель изменить свою жизнь таким образом, чтобы приносить максимальную пользу Богу и окружающим». «Если же у нас нет сожалений, и наше поведение продолжает причинять вред другим, то мы наверняка начнем пить».[8] В истории АА известно много случаев, когда люди, в прошлом ведущие криминальный или антисоциальный образ жизни, понимая, что на карту поставлены их жизнь и их будущее, полностью меняли свое поведение, становясь на позицию уважения к нормам права и границам человеческой личности. Это уже не говоря о том, что на собраниях АА вы можете встретить людей различных вероисповеданий, национальностей, культур и убеждений. В АА вы не услышите дискуссий по национальным, политическим и религиозным вопросам, а АА в целом не имеет своей точки зрения ни по одному из вопросов, вызывающих общественную полемику. Именно это имеется в виду в нашей Традиции Десять: «Содружество Анонимных Алкоголиков не придерживается какого-либо мнения по вопросам, не относящимся к его деятельности; поэтому имя АА не следует вовлекать в какие-либо общественные дискуссии».

10. Внешнее финансирование из-за рубежа, часто через различные фонды; создание финансовой зависимости от организации. Использование адептов в качестве распространителей платной литературы, атрибутов данного учения, а так же в качестве рабочей силы на производствах или фермах, принадлежащих организации.

АА – это организация, не имеющая аналогов. Уникальность нашего Сообщества – в полном отсутствии коммерческих интересов среди целей деятельности. Принцип «корпоративной бедности», предложенный в свое время Биллом У., надежно защищает АА от «излишеств» в виде банковских счетов и средств производства. Отсутствие крупной собственности, обязательных взносов и отчислений, а так же отказ от крупных пожертвований, даже если они исходят от членов АА, исключает финансовую зависимость групп АА и их членов от каких бы то ни было внешних финансовых источников. Любопытно, что даже если какой-то филантроп и вознамерится «осчастливить» Сообщество, выписав чек на крупную сумму, АА просто не примет эти деньги, вежливо отклонив пожертвование. Таких случаев немало в истории АА. Принцип финансовой независимости отражен в Традиции Семь: «Каждой группе АА следует опираться на собственные силы, отказываясь от помощи извне».

11. Насаждение особого рациона питания, объявление определенных продуктов «нечистыми», «скверными», «греховными».

Как уже было сказано выше, алкоголиками невозможно управлять с помощью запретов и ограничений. Группы АА никоим образом не регламентируют образ жизни своих членов. Рацион питания не является исключением. В АА нет запрета даже на употребление алкоголя. Единственное ограничение, которое возникает в случае употребления – нетрезвый участник не может выступать на собрании, сохраняя за собой, тем не менее, право на присутствие.

12. Формирование у последователей учения чувства элитарности, «избранности», исключительности. Претензия на монопольное обладание истиной.

Периодически из уст отдельных членов АА можно услышать, что 12 Шагов – это программа, которая может научить весь мир, как жить «правильно». Разумеется, каждый отдельный алкоголик может иметь свою точку зрения по данному вопросу. Однако, если говорить о позиции АА в целом, мы можем прочесть в нашей литературе следующее: «Программе АА чужд догматизм». Если говорить в целом о проблеме <…>, то наши усилия – не что иное, как капля в море. По всей вероятности, все, что мы сможем, – это лишь частично охватить проблему алкоголизма во всех ее проявлениях. Что касается терапии, которой алкоголик хочет воспользоваться, то мы, конечно же, не обладаем монополией в этой области».[9] И уж тем более ни один из нас не может претендовать на исключительность или «избранность». Для этого просто нет оснований. Объявив себя новоявленными «мессиями», алкоголики только поднимут себя на смех. Основная цель АА – быть полезными для тех, кто страдает, а не привлекать внимание к своим персонам. И здесь задача выздоровления звучит несколько парадоксально – от иллюзии своей особенности мы движемся в сторону уравнивания себя со всем остальным человечеством.

Программа АА никогда не обрела бы столь повсеместного распространения, если бы исходила из конкретных религиозных предпосылок. Универсальность идей АА подходит людям с самыми разными убеждениями. Поэтому у Содружества такой широкий диапазон сотрудничества в социальной среде. Мне приходилось бывать на группах АА, которые проводят свои собрания в отделениях полиции, наркологических диспансерах, психиатрических больницах, образовательных учреждениях, центрах социальной помощи, протестантских молельных домах, католических и православных храмах – перечень далеко не полный. Группа, где имеет возможность служить ваш покорный слуга, собирается на территории Свято-Данилова монастыря, где, к слову сказать, существуют еще две группы АА. Можно ли себе представить, чтобы на территории православного храма собирались люди, чья деятельность подпадала бы под определение «секта»?

Когда мы знакомимся с каким-то новым явлением, наша голова, будучи заложницей ранее сформированных привычек, пытается опознать новое через уже ранее известное. Поиск аналогий – хороший способ создавать менее тревожную картину мира. «А-а-а, понятно…», – говорим мы себе, – «это что-то вроде того, что я уже видел и знаю». Но ведь таким образом мы рискуем пропустить что-то действительно оригинальное, некий феномен, которому присуща его собственная природа. Пожалуйста, не называйте группы АА «психотерапией без психолога», «религией без священника», «клубом для страждущих» или чем-то таким же – понятным и определенным, пока сами досконально в этом не разберетесь. Иначе предвзятость может сослужить вам плохую службу. И если вы все еще считаете АА «чем-то вроде секты», а мне, вопреки намерениям, так и не удалось развеять ваш скептицизм, попробуйте сами составить впечатление, посетив несколько собраний АА, или хотя бы, прочесть что-то из нашей литературы.

Евгений М.,

трезвый с 23 декабря 1988 г.

Источник: «Дюжина» №1 за 2014, DOZEN-AA@ya.ru

[1] Секта (от лат. secta — учение, направление, школа) – религиозная группа, община или другая подгруппа, отколовшаяся от господствующего религиозного направления.[2] Впервые эта мысль прозвучала в предисловии к первому изданию книги «Анонимные Алкоголики» (с. xiii)[3] «Анонимные Алкоголики», с.45[4] «Анонимные Алкоголики», с.92[5] Там же, с.67[6] «Анонимные Алкоголики» с. 80, 119[7] Там же, с. xix, 27, 128[8] Там же, с. 74, 69[9] «Анонимные Алкоголики» с. viii, xix

Однажды вечером, несколько недель тому назад у кровати алкоголика, помещенного на лечение в психиатрическую палату больницу общего типа г. Филадельфии, сидели три человека, лежащего в кровати, который был для них полным незнакомцем, был потасканный и слегка отупелый вид, какой бывает у пьяниц во время детоксикации после запоя. Единственной примечательной чертой этого посетителя, кроме очевидного контракта между их ухоженной внешностью и внешностью пациента, было то, что каждый из них сам не раз проходил процедуру детоксикации. Это были члены содружества Анонимных Алкоголиков, группы людей, страдавших алкоголизмом и избравших своим призванием помогать другим алкоголикам избавиться от этой привычки.

Человек, лежавший в кровати, был механиком. Его гости получили образование в Принстонском, Йельском и Пенсильванском университетах, а по профессии были коммерсантом, адвокатом и рекламным агентом. Не прошло и года с тех пор, как один из них лежал в смирительной рубашке в той же самой палате. Один из его спутников раньше не вылезал из лечебниц для алкоголиков. Он переезжал с места на место, приводя в полное недоумение работников ведущих наркологических диспансеров страны. Другой, ни разу не попав в лечебное учреждение, двадцать лет жизни терзал себя, семью, работодателей и родственников, далеких и близких, которые имели неосторожность пытаться помочь ему.

В воздухе палаты густо настоялся запас паральдегида, неприятного на вкус коктейля, запах которого напоминает смесь спирта и эфира, используемого иногда в больницах для приведения в себя парализованных пьяниц и успокоения их больных, расшатанных нервов. Посетители казалось, не замечали этого запаха и гнетущей атмосферы, которая царит даже в самой комфортабельной психиатрической лечебнице. Они курили, говорили с пациентом минут двадцать, оставили визитные карточки и откланялись. Больному сказали, что если он пожелает снова встретиться с кем-нибудь из них, то нужно просто позвонить.

***

Они дали ему понять, что если он по-настоящему хочет бросить пить, то они уйдут с работы и встанут посреди ночи, чтобы примчаться к нему. Если он не позвонит, то они больше не появятся. Анонимные Алкоголики не охотятся на потенциальных членов и не нянчатся с симулянтами, им известны все эксцентричные уловки алкоголика, как исправившемуся мошеннику известны все хитрости надувательства.

В этом и заключается уникальная сила движения, которая за последние шесть лет принесла выздоровление двум тысячам человек, многих из которых врачи считали безнадежными. Бывают случаи, когда медикам и священникам, работающим порознь или вместе, удается спасти погибающего. В исключительно редких случаях человек сам находит способ бросить пить. Однако мало кто пытается постичь происхождение алкоголизма, он и остается для медиков одной из самых неразрешимых загадок

Обидчивый и подозрительный по характеру алкоголик хочет, чтобы его оставили наедине со своей проблемой, ему удобно, не обращать внимание на то горе, которое он причиняет тем временем своим близким. Он отчаянно придерживается убеждения, что хотя в прошлом ему не удавалось справиться с алкоголем, в конечном счете он научится контролировать его потребление. Один из самых непонятных для медицины объектов, это чаще всего очень умный человек. Он уклоняется от всех попыток профессионалов, родственников и друзей помочь ему и получает извращенное удовлетворение, приводя их в полное недоумение своим отрицанием.

***

Нет такого благовидного предлога, о котором не слышали бы члены содружества Анонимных Алкоголиков или которым они не пользовались бы когда-то сами. Когда один из опекаемых ими выкладывает свое объяснение необходимости наклюкается, они приводят ему полдюжины поводов, известных им по собственному опыту. Это немного выводит подопечного из себя и он переходит в оборонительную позицию. Он видит, как аккуратно они одеты и чисто выбриты, и обвиняет их в том, что они — эдакие добрые дяди, не знающие, что такое борьба с желанием выпить. В ответ они рассказывают собственные истории: двойной скотч и бренди перед завтраком, легкое чувство дискомфорта, предшествующее запою; отходняк после пьянки, когда не помнишь, что происходит в течение нескольких дней, подспудный страх, не задавил ли ты кого-нибудь, когда вел машину.

Вспоминаются четвертинки джина, спрятанные за картины и в другие потайные места от подвала до чердака; целые дни проведенные в кинотеатрах, чтобы избежать соблазна приложиться к бутылке; многократные отлучки с работы, чтобы пропустить стаканчик. Они рассказывают о том, как потеряли работу, крали деньги из кошельков жен, добавляли в виски перец для вкуса, подсаживались на горькое пиво и успокаивающие таблетки, жидкость для полоскания рта или тоник для волос, слонялись у ближайшей к дому распивочной за десять минут до открытия. Как рука дрожит до такой степени, что не может донести стопку до рта, чтобы не расплескать содержимого; как пили водку из пивной кружки, потому что ее можно удержать двумя руками, хотя и рискуя при этом выбить передние зубы; как обвязывали вокруг стакана конец полотенца, и закинув полотенце за затылок, подтягивали свободный конец другой рукой, наподобие блока, чтобы поднести стакан ко рту; как руки трясутся, как будто они вот-вот отвалятся и улетят; как часами сидели на руках, чтобы этого не произошло.

Эти и другие фрагменты питейного фольклора обычно в конце концов убеждают алкоголика, что он имеет дело с братьями по крови. Так устанавливается мост доверия и преодолевается пропасть, сбивающая с толку врача, проповедника, священника и несчастных родственников. По этому каналу братья-спасатели понемногу передают ему подробности той программы жизни, которая подействовала на них и которая, по их мнению, может работать и для любого другого алкоголика. Они исключают из своих рядов только психически больных и уже страдающих отеком головного мозга. В то же время они заботятся о том, чтобы их подопечный получил всю необходимую медицинскую помощь.

***

Многие врачи и медицинское работники страны теперь рекомендуют своим пациентам алкоголикам содружество Анонимных Алкоголиков. В некоторых городах суды и лица, надзирающие за условно осужденными, сотрудничают с местной группой этого содружества. В отдельных психиатрических отделениях Анонимным Алкоголикам предоставляются такие же права посещения больных, как и работникам этих учреждений. Одна из таких клиник – больница г. Филадельфии Доктор Джон Ф. Стауффер рассказывает:

— У нас содержатся в основном те алкоголики, которые не могут позволить себе заплатить за частное лечение и, это лучшее, что мы когда-либо могли им предложить. Даже у тех, кто время от времени снова оказывается здесь, мы наблюдаем глубокие изменения личности Они становятся другими людьми.

«Иллинойс Медикал Джорнэл» в передовой статье, вышедшей в декабре прошлого года, пошел дальше доктора Стауффера. «Когда человек, который сам в течение многих лет постоянно находился под воздействием алкоголя и к которому потеряли всякое доверие его друзья, всю ночь сидит у постели алкоголика и через положенные промежутки времени дает ему небольшие дозы алкоголя, предписанные врачом, а сам не берет о рот ни капли – это настоящее чудо».

Это лишь некоторые примеры всех тех приключений из «Сказок тысячи и одной ночи», через которые по собственному желанию проходят люди, работающие по программе Анонимных Алкоголиков. Часто это бывает бдение вместе с пьяным человеком, поскольку в этом состоянии перспектива выпрыгнуть из окна кажется многим алкоголикам весьма привлекательной. Лишь алкоголик может часами сидеть на корточках на груди другого алкоголика, соблюдая нужную пропорцию дисциплины и сочувствия.

Во время недавней поездки по Востоку и Среднему Западу я познакомился и разговаривал с десятками «АА-евцы», как они себя называют, и обнаружил, что это необыкновенно спокойные и терпимые люди. Мне почему-то показалось, что они лучше объединены, чем обычные средние алкоголики Их превращение из тех, кто дрался с полицией, пил одеколон, а иногда и избивал своих жен, в нормальных людей поразительно. Я узнал, что к содружеству АА принадлежат редактор отдела городской хроники в одной из самых влиятельных газет страны, его помощник и известный все стране корреспондент; при этом они пользуются полным доверием своего издателя.

***

В другом городе я слышал о том, как судья отдал на поруки члену АА пьяного водителя. Этот анонимный алкоголик, во время своей пьяной жизни, разбил несколько машин, у него были отобраны права. Судья знал его и был рад ему довериться. Работник одной рекламной фирмы, профессионал высокого класса, признался, что два года тому назад нищенствовал и спал под мостом. У него был любимый мост, место под которым он делил с другими бродягами, и теперь каждые несколько недель он приходит к ним в гости – убедиться, что все это ему не приснилось.

В Акроне, как и в других промышленных центрах, в группы ходят люди, занимающиеся ручным трудом, которым приходится очень нелегко. В Спортклубе Кливленда я обедал с пятью адвокатами, бухгалтером, инженером, тремя коммерсантами, страховым агентом, заведующим отделом магазина, барменом менеджером фирменного магазина, директором универмага и представителем производственной фирмы. Это были члены центрального комитета, координирующего работу девяти местных групп. Кливленд, в котором насчитывается 450 членов АА — крупнейший центр содружества. За ним по численности следуют Чикаго, Акрон, Филадельфия, Лос-Анджелес, Вашингтон и Нью-Йорк. Группы существуют в пятидесяти городах.

***

При обсуждении своей работы АА-евцы говорили о спасении ими алкоголиков как «страховке» для себя. По их словам, опыт групп показал, что как только выздоровевший алкоголик уменьшает интенсивность такси работы, появляется вероятность того, что он запьет сам. Все они говорят, что не существует «бывших алкоголиков». Если человек стал алкоголиком – т. е. человеком, который не может пить нормально, – то он им остается до самой смерти, как диабетик остается диабетиком. Лучшее, на что он может надеяться, это остановить свою болезнь, когда «инсулином» служит остановка в питье. Во всяком случае, так утверждают Анонимные Алкоголики – и находят поддержку среди медиков. Все, за исключением немногих, заявляют, что у них пропала тяга к алкоголю. Большинство из них угощают спиртными напитками друзей, когда те приходят к ним в гости, и до сих пор ходят в бары с пьющими товарищами. Члены АА пьют много безалкогольных налитков и кофе.

Один из них менеджер по продажам, работает барменом на ежегодных праздниках своей фирмы в Атлантик-Сити и проводит ночи, укладывая навеселившихся товарищей по кроватям. Лишь немногим из выздоравливающих не удается избавиться от чувства, что они в любой момент могут бездумно выпить первую рюмку и уйти в катастрофический запой. Один член АА., клерк из города на восточном побережье, за три с половиной года ни разу не прикоснулся к спиртному, но говорит, что ему до сих пор нужно бегом пробегать мимо баров, чтобы не поддаться старому искушению; однако он, представляет собой исключение. Единственное похмелье, оставшееся от разгульных дней, которое досаждает участнику содружества АА – это время от времени повторяющийся кошмар. Во сне он вдруг обнаруживает, что попадает в штопор, отчаянно пытаясь скрыть свое состояние от окружающих. Но даже этот симптом в большинстве случаев вскоре исчезает Удивительно, но говорят, что около девяноста процентов этих людей, которых раньше неоднократно увольняли за пьянство, теперь имеют постоянную работу.

Анонимные Алкоголики утверждают, что вероятность выздоровления искренне желающего бросить пить алкоголика, не страдающего психическими заболеваниями, равна ста процентам. Программа не работает, добавляют они, только в тех случаях, когда человек «хочет захотеть бросить» или хочет бросить пить потому что боится потерять семью или работу. Действенное желание, по их мнению, должно основываться на здоровом эгоизме, желающий присоединиться к организации должен хотеть отказаться от спиртного, чтобы избежать тюремного заключения или преждевременной смерти. Он должен быть сыт по горло тем абсолютным одиночеством среди людей которое охватывает бесконтрольно пьющего человека, и должен желать навести хоть какой-то порядок в своей запутанной жизни.

Поскольку невозможно исключить все пограничные случаи, фактический процент выздоровления ниже ста. По оценкам Анонимных Алкоголиков, пятьдесят процентов алкоголиков, пришедших в содружество, выздоравливают почти немедленно, двадцать пять процентов приходят в норму после одного-двух срывов, а остальные продолжают находиться в неопределенном состоянии. Это исключительно высокая пропорция выздоравливающих. Статистики по традиционным медицинским и религиозным методам лечения нет, но, по неофициальным данным, для рядовых алкоголиков такие методы дают не более двух-трех процентов успеха.

Хотя еще слишком рано говорить о том, что Анонимные Алкоголики – это окончательное средство преодоления алкоголизма, успехи, достигнутые этим движением за столь краткий срок, впечатляют. Кроме того, оно получает обнадеживающую поддержку Джон Д. Рокфеллер младший оказал финансовую помощь в начале становления содружества и сделал все возможное, чтобы заинтересовать других влиятельных людей.

***

Дар Рокфеллера был небольшим – дань уважения принципам основателей движения, которые считают, что оно должно существовать на добровольных началах, бесплатно. В нем нет организаторов, получающих зарплату, взносов, служащих, нет центрального управления. На местах аренда помещений, где собираются эти люди, оплачивается из средств, собранных в пущенную по кругу шляпу. В малых группах нет никаких сборов, потому что собрания проходят в частных домах. Небольшой офис в центре Нью-Йорка служит информационным центром. На двери нет никакого названия, почту получают анонимно на почтовый ящик. Единственный доход, которым являются деньги, полученные от продажи книг, описывающей работу движения, используется Фондом Алкоголиков, советом, состоящим из трех алкоголиков и четырех не алкоголиков.

Из алкогольного тумана жертва выходит в недоумении. Человек не замечает, как привычка постепенно превращается в навязчивую идею. Через некоторое время ему больше не нужны объяснения для оправдания роковой первой рюмки. Он сознает только то, что ему очень плохо или очень хорошо, и прежде чем поймет, что случилось, он уже у стойки бара, перед ним пустой стакан из-под виски, и он в приподнятом настроении. Какой-то особый выверт сознания позволил ему накинуть покрывало забвения на воспоминая о страшной боли и раскаянии, которые следовали за предыдущими попойками, наступив на такие грабли множество раз, алкоголик начиняет сознавать что он сам себя не понимает, он задает себе вопрос, не беззащитна ли его воля, столь сильная в других отношениях, перед алкоголем. Он может продолжить борьбу со своим наваждением и закончить закрытым лечебным учреждением. Еще один вариант — бросить сопротивление и попытаться убить себя. Или обратиться за помощью.

Если он придет к Анонимным Алкоголикам, то первым делом ему помогают признать, что алкоголь победил его и что его жизнь стала неуправляемой. Когда он достигнет такого состояния интеллектуального смирения, ему вводят дозу религии в самом широком смысле этого слова. Ему предлагается поверить в Силу, большую чем он сам или хотя бы просто отбросить предубеждения в этом вопросе и заниматься остальными частями программы. Допускается любое понимание Высшей Силы. Скептик или агностик может считать ей свое внутреннее Я, чудо роста, это может быть изумление человека физической Вселенной, структурой атома или просто математическая бесконечность. В какой бы форме новообращенный себе ее ни представлял, он должен положиться на нее и по своему, как может, молиться этой Силе, чтобы она укрепила его.

Затем новичок производит, так сказать, внутреннюю нравственную инвентаризацию. В этом ему лично помогает другой человек – один из наставников из АА, священник, психиатр или любое другое избранное им доверенное лицо. Если это приносит ему облегчение, то он может поведать о своих проступках на собрании, хотя это не обязательно. Если он что-нибудь украл в пьяной жизни, то возвращает похищенное владельцам, выплачивает старые долги и компенсирует поддельные чеки, он возмещает ущерб всем, кому он нанес его, и в целом, насколько это возможно, расчищает завалы своего прошлого. Вначале это доверенные лица часто ссужают его деньгами, чтобы он мог выбраться из безвыходного положения.

Такое внутренне очищение считается необходимым из-за той навязчивой идеи, которую порождает в алкогольной мании чувство вины. Поскольку ничто не толкает алкоголика к бутылке больше, чем личные обиды, начинающий составляет также список причин своего недовольства и решает относиться к ним спокойнее. На этом этапе он готов начать работать с другими, действующими алкоголиками. Благодаря выходу из изоляции, к которому приводит эта работа, он теперь может меньше думать о собственных невзгодах.

Чем больше пьющих ему удается привлечь в ряды Анонимных Алкоголиков, тем больше становится его ответственность перед группой. Теперь он не может напиться, не повредив людям, которые стали его лучшими друзьями. Он начинает расти эмоционально и обретать самостоятельность. Если он воспитывался в традиционном вероисповедании, то он, как правило, но не всегда, снова становится прихожанином.

***

Одновременно с перерождением алкоголика происходит процесс приспособления его семьи к его новому образу жизни. У жены или мужа алкоголика, также как и у его детей, часто на почве его многолетнего пьянства развиваются неврозы. Просвещение семьи является важной частью разработанной программы последующего лечения.

Анонимные Алкоголики, идеи которых – это скорее синтез старого, а не открытие нового, обязаны своим существованием сотрудничеству биржевого маклера из Нью-Йорка и врача из Акрона. Оба они были алкоголиками и впервые познакомились чуть меньше шести лет тому назад. За тридцать пять лет регулярного потребления спиртных напитков доктор Армстронг – назовем врача этим вымышленным именем – допился до того, что почти потерял всю свою практику. Армстронг перепробовал все, включал Оксфордские группы, но лучше ему не стало. В день матери 1935 г. он пришел домой, шатаясь под воздействием выпитых горячительных напитков и волоча за собой дорогой цветок в горшке, который он водрузил на колени своей жене. После этого он поднялся наверх и отключился.

В это самое время по холлу одной из гостиниц г. Акрона нервно ходил взад-вперед брокер из Нью-Йорка, которого мы назовем, к примеру, Гриффитом. Гриффит попал в переделку. Он приехал в Акрон в попытке установить контроль над одной компанией и укрепить свои финансовые позиции. Он участвовал в битве за акции. Битву он проиграл. Ему нечем было оплатить счет за гостиницу. Он разорился почти вчистую. Гриффиту хотелось выпить.

За свою карьеру на Уолл-стрит Гриффит провернул несколько крупных сделок и одно время процветал, но из-за невовремя случившихся запоев упустил свой главный шанс. За пять месяцев до приезда в Акрон он бросил пить благодаря помощи Оксфордской группы в Нью-Йорке. Увлеченный проблемой алкоголизма, он много раз приходил поговорить с пациентами в больницу по детоксикации Сентрап-Уэст, где сам когда-то лежал. Ему не удалось никого избавить от алкоголизма, но он обнаружил, что работая с другими алкоголиками, ему удается побороть собственное пристрастие.

Гриффит приехал в Акрон впервые и не знал алкоголиков, над которыми он мог бы потрудиться. Он увидел висевший в холле напротив бара церковный справочник, и у него родилась идея. Он позвонил одному из священнослужителей, указанных в книге, и через него связался с членом местной Оксфордской группы. Этот человек оказался другом доктора Армстронга и смог представить врача и брокера друг другу на обеде. Таким образом доктор Армстронг стал первым настоящим учеником Гриффита. Вначале он был не очень твердым последователем. После нескольких недель воздержания он поехал на Восток, чтобы принять участие в медицинской конференции, и приехал домой под мухой. Гриффит, который остался в Акроне, чтобы урегулировать некоторые юридические трудности, возникшие после боя за акции, убедил его в выгоде трезвости. Это произошло 10 июня 1935 г. Остатки, выпитые врачом из бутылки, предложенной Гриффтом, стали последней порцией алкоголя в его жизни.

***

Судебные тяжбы Гриффита затянулись, и он пробыл в Акроне шесть месяцев. Он перевез свои вещи к Армстронгу, и вдвоем они занимались другими алкоголиками. До отъезда Гриффита в Нью-Йорк к акронской группе присоединились еще двое. Тем временем и Гриффит, и Армстронг вышли из Оксфордской группы, потому что чувствовали – ее агрессивная проповедь Евангелия и некоторые другие методы могут оттолкнуть алкоголиков. Они приняли принцип «хочешь – принимай, не хочешь – уходи» и остановились на нем.

Дело продвигалось медленно. После возвращения Гриффита на восток доктор Армстронг со своей женой, которая окончила Уэлсли, превратили свой дом в бесплатное прибежище для алкоголиков им экспериментальную лабораторию по изучению поведения своих гостей. Оказалось, что один из них, которого хозяева не знали, страдает маниакально-депрессивным психозом. Однажды ночью он стал гоняться за людьми с кухонным ножом. Его удалось утихомирить, и он не успел никого заколоть. Через полтора года на программу откликнулись и прекратили пить в общей сложности десять человек. Все, что оставалось от семейных сбережений, ушло на работу. Новая трезвость врача возродила его практику, но не до такой степени, чтобы покрывать дополнительные расходы. Тем не менее, Армстронги продолжали свою деятельность, взяв деньги в долг. Гриффит, жена которого была настоящей спартанкой, тоже превратил свой дом в Бруклине в подобие акронской коммуны. Миссис Гриффит, происходившая из почтенного бруклинского семейства, пошла работать в универмаг, а в свободное время нянчилась с пьяницами. Гриффиты тоже заняли денег, кроме того, им удавалось время от времени заработать на бирже. К весне 1939 г. Армстронги и Гриффиты вместе вытрезвили около сотни алкоголиков.

В книге выпущенной ими в то время, выздоровевшие алкоголики рассказали о программе лечения и поведали свои личные истории. Книга называется «Анонимные Алкоголики» Этот название приняло и само движение, которое до тех пор не называлось никак. По мере распространения книги, движение стало быстро расти.

Сегодня доктор Армстронг все еще бьется над восстановлением своей практики. Ему приходится нелегко. Он в долгах, так как потратился на движение и много времени бескорыстно отдает алкоголикам. Поскольку в группе все держится на нем, он не может отклонить просьбы о помощи, которыми наводнен его офис.

Гриффит находится в еще более глубокой дыре. За последние два года у него с женой не было дома в обычном смысле этого слова. Подобно первым христианам, они переезжают с места на место, находят пристанище в домах товарищей по АА и иногда нося одежду с чужого плеча.

Положив начало, оба основателя хотят уйти из центра движения и посвятить больше времени тому, чтобы снова материально встать на ноги. По их мнению, дело организовалось таким образом, что содружество действует и умножается само собой. Поскольку здесь нет официальных руководителей и жестких догматов, которые нужно проповедовать, они не боятся, что движение Анонимных Алкоголиков выродится в культ.

О самозарождающемся характере содружества свидетельствуют письма, хранящиеся в нью-йоркском офисе. Многие пишут, что сразу после того, как прочли книгу, бросили пить и предоставили свои дома для проведения собраний небольших местных групп. Даже довольно большая группа в Литтл-Рок возникла таким образом. Один инженер-строитель с женой в благодарность за свое излечение, происшедшее четыре года назад, регулярно принимает у себя алкоголиков. Из тридцати пяти этих подопечных тридцать один выздоровел.

***

Двадцать паломников из Кливленда подхватили идею акронцев и, вернувшись домой, организовали свою группу. Из Кливленда движение теми или иными путями пошло дальше – оно охватило Чикаго, Детройт, Сент-Луис, Лос-Анжелес, Индианаполис, Атланту, Сан-Франциско, Эвансвилл и другие города. Кливлендский алкоголик-журналист с серьезным заболеванием легкого, которому требовалось хирургическое вмешательство, в поисках медицинской помощи приехал в Хьюстон. Он стал работать в одной хьюстонской газете и с помощью серии статей, написанных им, организовал группу АА, которая сейчас насчитывает тридцать пять человек. Один из хьюстонских АА-евцев переехал в Майами и расставил в этой зимней колонии силки на самых знаменитых пьяниц среди ее обитателей. Коммивояжер из Кливленда взял на себя обязанность создавать небольшие группы в разных концах страны. С Гриффитом или доктором Армстронгом лично, когда-либо виделись меньше половины членов АА.

Для непосвященного, для которого в большинстве случаев выходки друзей, имеющих проблему с алкоголем, представляют собой неразрешимую загадку, достигнутые в АА результаты поразительны. Это особо касается наиболее тяжелых случаев, которые описываются далее с использованием вымышленных имен.

Сара Мартин была дитём эры Френсиса Скотта Фицджеральда. Она родилась в состоятельной семье в одном из западных городов, училась в закрытых школах на востоке и «завершила образование» во Франции. После своего первого выезда в свет она вышла замуж. Ночи напролет, до самого рассвета, Сара пила и танцевала. Все знали, что эта девушка умеет пить. У ее мужа оказался слабый желудок, и муж ей опротивел. Вскоре она получила развод. Просадив к 1929 году наследство отца, Сара устроилась на работу в Нью-Йорке, стала зарабатывать себе на жизнь. В 1932 г. в описках приключений она уехала в Париж, поселилась там и основала свое дело, которое оказалось успешным. Она продолжала много пить, в пьяном состоянии теперь находилась дольше, чем раньше. После одной попойки в 1933 году ей рассказали, что она пыталась выброситься из окна. Во время другого запоя она все-таки выбросилась или выпала – точно она не помнит – из окна второго этажа. Она упала лицом на тротуар и на полгода попала в больницу, где ей вправляли кости, лечили зубы и делали пластические операции.

В 1936 г. Сара Мартин решила, что если она сменит обстановку, вернувшись в Соединенные Штаты, то сможет пить нормально. Эта детская вера в силу переездов – классическая иллюзия, которой раньше или позже поддаются все алкоголики. На протяжении всего плавания она была пьяна. Нью-Йорк ее испугал, и чтобы убежать от него, она пила, у нее кончились деньги, она стала занимать у друзей. Когда друзья отвернулись от нее, она не вылезала из баров на третьей авеню, выпрашивая на выпивку у незнакомцев. До этого времени она считала спою проблему нервным срывом. И только после того, как она несколько раз побывала в лечебницах и кое-что прочла, ей стало ясно, что она – алкоголик. По совету врача больницы, она обратилась в группу Анонимных Алкоголиков. Сегодня у нее новая прекрасная работа. Часто она сидит ночами у постели истеричных алкоголичек, не давая им выброситься из окна. Саре Мартин под сорок, но это спокойная, привлекательная женщина. Парижские хирурги хорошо над ней поработали.

Уоткинс работает экспедитором грузов на фабрике. После несчастного случая с лифтом в 1927 г., фирма, благодарная ему за то, что он не подал на нее в суд, предоставила ему оплачиваемый отпуск. Не зная, чем занять себя во время долгого выздоровления, Уоткинс стал пропадать в кабаках с подпольной продажей спиртного. Если раньше он пил в меру, то теперь его загулы длились по несколько месяцев. Мебель из его дома вывезли в оплату долгов, жена оставила его, забрав троих детей. За одиннадцать лет Уоткинса двенадцать раз арестовывали, он отбыл восемь сроков в исправительной тюрьме. Однажды, в белой горячке, он распространил среди заключенных слух, что окружное начальство дает им отравленную пищу, чтобы их извести и таким образом сэкономить. Это привело к бунту в столовой. При другом приступе белой горячки, когда ему показалось, что человек из камеры наверху хочет вылить ему на голову горячий свинец, Уоткинс вскрыл себе бритвой вены на руках и шее. В больнице, с восьмидесятью шестью швами, он поклялся никогда больше не пить. Два года назад бывший собутыльник привел его к Анонимным Алкоголикам, и с тех пор Уоткинс не притрагивается к спиртному. К нему вернулись жена и дети, а в доме у них теперь новая мебель. Восстановившись на работе, Уоткинс выплатил большую часть своих долгов – две тысячи долларов, компенсировал мелкие кражи, сделанные в пьяной жизни, и сейчас подумывает о покупке новой машины.

Трейси, не по годам развитый сын состоятельных родителей, в свои двадцать два года работал менеджером по кредитам в инвестиционной банковской фирме, название которой стало символом двадцатых годов, когда страна помешалась на делании денег. После банкротства фирмы во время краха фондовой биржи он ушел в рекламный бизнес и дослужился до должности, приносившей ему 23 000 долларов в год. В день, когда у него родился сын, Трейси уволили. Он должен был приехать в Бостон для заключения крупного рекламного контракта, но вместо этого ушел в запой и оказался в Чикаго. Фирма понесла убытки. Трейси всегда пил много, теперь он не просыхал. Он пил, что попало, клянчил у полицейских, которых всегда легко развести на несколько центов – не больше десяти. Однажды вечером, в дождь и слякоть, Трейси ради выпивки продал туфли, надев пару украденных галош и набив их газетой, чтобы не мерзли ноги.

Он стал обращаться в лечебницы – главным образом, для того, чтобы спрятаться от холода. В одном заведении врач заинтересовал его программой АА. Приняв программу, Трейси, католик по конфессии, пришел на исповедь и вернулся в церковь, которую давно оставил. Несколько раз он запивал снова, но после срыва в феврале 1939 г. больше не пьет. Он остался в рекламном бизнеса и зарабатывает 18 000 долларов в год.

Брустер, матерый повидавший виды искатель приключений, привел бы в восторг Виктора Гюго. Брустер побывал дровосеком, ковбоем, военным летчиком. После войны он пристрастился к бутылке и вскоре стал кочевать из одного диспансера в другой. В одном из них, прослышав о шоковой терапии, он подкупил сигаретами негра, служителя морга, чтобы тот разрешил ему заходить после обеда и медитировать над трупом. Дело шло хорошо до тех пор, пока однажды ему не показалось, что один мертвец скалит ему зубы — это было просто искажением лицевых мышц. Брустер познакомился с АА в декабре 1938 г., и после того, как ему удалось некоторое время оставаться трезвым, он нашел работу в торговле. Работа была связана с постоянной ходьбой. Между тем, у него образовалась катаракта обоих глаз. Ему сделали операцию на одном глазе, и он мог видеть им на расстоянии, пользуясь очками с толстыми стеклами. Другой глаз служил ему для различения предметов вблизи – он расширял зрачок с помощью капель, чтобы не попасть под машину. Потом у него развился болевой флебит ноги. Несмотря на инвалидность, Брустер продолжал бродить по улицам шесть месяцев пока достаточно не пополнил своего счета в банке. Сегодня, в пятьдесят лет, все с теми же болячками, он ходит по клиентам и зарабатывает около 400 долларов в месяц.

Сегодня Брустеры, Мартины, Уоткинсы, Трейси и другие изменившие образ жизни алкоголики могут встретить своих товарищей повсюду. В больших городах Анонимные Алкоголики встречаются ежедневно за обедом в самых популярных ресторанах. Кливлендские группы вместе отмечают Новый год и другие праздники, выпивая ведра кофе и безалкогольных напитков. В Чикаго двери домов, где собираются Анонимные Алкоголики открыты для всех по пятницам, субботам и воскресеньям, по очереди – в северной, западной и южной частях города, так что одинокому участнику содружества нет нужды вновь прилегать в выходные к бутылке из-за того, что не с кем пообщаться. Некоторые играют в бридж, и победитель каждой партии вносит свою лепту на оплату расходов по организации развлечений. Другие слушают радио, танцуют, едят или просто разговаривают. Все алкоголики, пьяные ли трезвые, любят поболтать. Больше всего на свете они любят общество, может быть, поэтому и стали алкоголиками.

Джек Александер,
«Сетедей Ивнинг Пост» за 1 марта 1941 года

«Здравствуйте, меня зовут Галина, я алкоголик», — эти слова из уст красивой ухоженной женщины режут слух и звучат, по меньшей мере, странно. Ей вторят аналогичные приветствия: «Здравствуйте, я Николай, алкоголик», «Я Игорь, алкоголик» — и так далее. В этот день за длинным столом сидят пять человек. Число случайное, иногда их больше, иногда меньше. Это не театр, не кино и не розыгрыш. Это собрание общества «Анонимных алкоголиков». Есть оно и в Могилеве, и я побывала на одном из заседаний.

О главном правиле групп «Анонимных алкоголиков» недвусмысленно говорит само название — полная конфиденциальность. Попасть на собрание человеку, не испытывающему постоянную потребность выпить, сложно. Посторонним завеса приоткрывается, только если никто из членов группы не против их присутствия. Мне повезло: члены одной из групп в этот вечер разрешили поприсутствовать на своем собрании.

Алкоголик — диагноз навсегда

Сергей — мой гид на сегодня, алкоголик с 18-летним стажем трезвости. «Бывших» алкоголиков в «АА» не бывает, ведь алкоголизм — болезнь неизлечимая, прогрессирующая, смертельная. В первую очередь, нужно лечить душу.

Идея «АА» состоит в передаче опыта трезвой жизни друг другу — это помогает не пить. Здесь не работают специалисты, а зависимые люди сами себе и психологи, и наркологи. Чтобы попасть в общество, алкоголику не нужно брать справки и оформлять бумаги, единственное условие — желание начать трезвую жизнь.

Новичкам в первые месяцы без «допинга» очень туго. В «АА» есть даже техника безопасности. Трезвеющему нужно носить с собой сладкое на случай, если «приспичит» выпить. Не стоит оставлять без присмотра недопитый стакан на столе, так как найдется любопытный, который попытается подлить туда «беленькой», посмотреть, что же будет. Еще нельзя замерзать, раздражаться, быть голодным и, самое главное, помнить, что ты — алкоголик. И в первое время приходить на занятия лучше как можно чаще. Возможность есть: в Могилеве проходят занятия в нескольких группах «АА». Всего же в Беларуси их более 80.

«Анонимные алкоголики»: общество равных

Представьте картину: большая светлая комната, длинный стол, на нем расставлены чайные чашки. Вокруг стола, лицом друг к другу, сидят люди разного пола и возраста. Напротив меня мужчина лет 40, слева — женщина средних лет, остальным на вид от 30 до 50. На алкоголиков, как мы привыкли их воспринимать, не похож никто: неглупые лица, аккуратная одежда, правильная речь. Тем не менее, их объединяет одно: в прошлом (у кого недавно, у кого не очень) собравшиеся сильно злоупотребляли алкоголем, но нашли в себе силы это признать и захотели вылечиться. Совершенно добровольно, силком здесь никого не держат.

Главное, чем посещение общества «Анонимных алкоголиков» отличается, скажем, от услуг профессионального нарколога — здесь все равны, отношений «начальник — подчиненный» не может быть в принципе. Это что-то вроде клуба собратьев по несчастью. Равный беседует с равным, взгляда свысока, белого халата и не всегда искреннего сочувствия здесь не бывает. Каждый побывал «на дне», каждый на личном опыте знает, каково это — быть алкоголиком. У каждого своя собственная беда и своя трагедия. Каждому необходимо выговориться, и есть гарантия, что смеяться над этим никто не будет.

Эффект спокойствия и душевного тепла действительно действует — я сама ощутила его, единственный раз посидев за столом два часа.

Заседание началось с того, что все замолчали, поднялись, взялись за руки, образовав кольцо. Объявляется минута молчания в память о всех погибших от алкоголя. Затем члены группы хором прочли молитву: «Боже, дай мне разум и душевный покой принять то, что не в силах изменить, мужество изменить то, что могу, и мудрость отличить одно от другого».

Необходимое пояснение

Во многом шаги опираются на принятие высшей силы или Бога. Но не спешите проводить параллели между «АА» и сектой. Во всей литературе и брошюрах общества полностью отрицается его религиозная направленность, любое упоминание о Боге либо «высшей силе» сопровождается обязательной ремаркой: «То, как это понимает каждый из нас». Можно быть атеистом или агностиком, это тоже не возбраняется.

Практическим путем за много лет «Анонимные алкоголики» выработали программу двенадцати шагов, эффективность которой подтверждается миллионами вылеченных в десятках стран по всему миру.

Кстати, общество не требует никаких обязательных взносов от своих членов, но добровольные пожертвования стали чем-то наподобие ритуала: в конце собрания коробочка с надписью «для нужд «АА»» передается по кругу, каждый кладет, сколько может. На эти деньги оплачивается аренда помещения, покупаются чай, кофе, сладости, книги. Все траты обсуждаются сообща.

На дне

«Здравствуйте, меня зовут Сергей. Я алкоголик». — «Здравствуй, Сергей».

Называть себя алкоголиком здесь не стесняются. Программа реабилитации зависимых от рюмки людей состоит из 12 шагов. Осознать свое бессилие перед алкоголем — ход номер один. После человек работает над остальными пунктами, представляющими из себя некие концентрированные принципы морали. Ошибается тот, кто думает, что «прошагав» все 12 пунктов, о них можно благополучно забыть. Это не программа-однодневка, обращаться к ней придется снова и снова.

«Я попробовал алкоголь очень рано — мне было лет 6 или 7, не помню, — продолжил Сергей. — Когда мне исполнилось 15 лет, от алкоголизма погибла моя мама. И тогда я поклялся, что никогда не буду пить, не стану алкоголиком».

Прошло еще 10 лет, и Сергей сам себе поставил диагноз «алкоголизм». После этого еще столько же он искал пути выхода из круга: «выпил-похмелился-выпил». Пытался брать себя в руки, после каждого запоя обещал себе, что это было в последний раз. Перепробовал все возможные способы кодировки: лечился гипнозом, пил какие-то капли, лежал в наркологии. Удавалось не пить 3, 6, 9 месяцев, затем все начиналось снова.

«Между пьянками успел жениться, появился ребенок, а в 1991 году жена подала на развод, — вспоминал Сергей. — Когда не пил — был человеком, пользовался уважением на работе, был хорошим мужем и отцом. Уходя в запой, становился нечеловеком. К тому же, бесплатно бутылку в магазине не дают, начал пропивать вещи, «спустил» наши с женой обручальные кольца. А на утро — угрызения совести, чувство вины».

К 37 годам запои Сергея могли длиться 10-14 дней, в любое время суток находилась компания. Одновременно ему и нравилась эта жизнь (казалось, что подшофе становится интереснее, умнее, сильнее, привлекательнее для женщин), и была отвратительна.

«К 1997 году думал, что умру, — спокойно продолжал Сергей. — Ушли на тот свет почти все друзья. Следом за ними не хотелось, но и остановиться я не мог, хоть и читал литературу, ходил в церковь, пробовал пить дозированно. Однажды в «отходняке» сидел на кухне, и вдруг жизнь прокрутилась как на кинопленке. Подумал: зачем я живу, ради того, чтобы напиться, потом похмелиться и снова выпить? Верующим себя не считал, но и атеистом не был. И вдруг, поддавшись какому-то внутреннему порыву, подошел к окну и сказал: «Господи, если ты есть, подскажи, как дальше жить. Так, как живу, больше не хочу и не могу».

Через пару дней Сергею позвонила родственница с известием, что в Могилеве открылась группа «Анонимных алкоголиков». Он решил, что это его последняя надежда. Думал, что на встречах будут психологи, наркологи, а встретился с такими же людьми, как и он. В каждом рассказе видел себя, на собраниях говорили такие вещи, в чем бы вряд ли признался постороннему, тому, кто не столкнулся с алкоголизмом.

«Мне предложили не пить 1 день — справился. Благодаря программе «12 шагов» я не употребляю уже 17 лет и 6 месяцев, — закончил Сергей. — Для меня это чудо, я думал, что умру, а я живу и радуюсь жизни. И это чудо сотворило общество «Анонимных алкоголиков».

Рассказ произвел на слушателей огромное впечатление, по щекам некоторых из них текли настоящие слезы. Может быть, слова Сергея затронули какие-то воспоминания об их собственной судьбе — как знать.

«Обычные люди нас не поймут»

Несмотря на многолетнюю трезвую жизнь, у трезвых алкоголиков конфликты с близкими остаются. Все чаще звучат упреки в адрес самого общества: «Не пьешь, так зачем туда ходишь?»

Объяснение «не пью, потому что хожу на собрания» удовлетворяет далеко не всех мужей и жен. А ведь не зря трезвые алкоголики любят сравнивать посещения группы с инсулином, который обычно вкалывают больным сахарным диабетом: без него — никак!

«Спасибо, я сегодня трезвый», — говорит каждый на встрече. В данный момент никто из присутствующих не находится «под градусом», а что будет завтра — неизвестно.

После собрания на улице мужчины, словно по команде, достают из карманов пачки сигарет, одновременно щелкают зажигалками и закуривают. «От алкоголизма избавились, от курения не удается», — улыбаются они.

В «АА» не ведут списки посещения групп и тех, кто бросил пить. С проблемой алкоголизма люди приходят сюда постоянно, но кто-то все равно уходит, так и не признавшись в своей болезни.

«Зато у нас все честно, в первую очередь перед самими собой. Поэтому те, кто остается в «АА», как правило, сохраняют трезвость всю оставшуюся жизнь», — говорят мужчины на прощание.

Имена героев изменены по этическим соображениям.

Екатерина Льдова

Ссылка на статью: http://www.vestnikmogileva.by/obshestvo/spasibo-segodnya-ya-trezvii.html

В Гомеле впервые прошел международный форум Анонимных Алкоголиков.

Все дороги в минувшие выходные вели в Лиду. Город стал центром притяжения для представителей разных стран, которые съехались на международный форум анонимных алкоголиков «Рождественские встречи».

«Я приезжаю сюда как в санаторий…»

От одного слова «алкоголик», кажется, дрожь идет по телу… Но эти собравшиеся как на праздник, красивые, улыбающиеся люди счастливы называть себя алкоголиками. Анонимными алкоголиками! Быть частью огромной семьи, в каждом городе и стране по всему миру иметь друзей и быть там не гостем. Но главное – иметь шанс переписать свою жизнь заново, научиться жить трезво и быть счастливым вдвойне от того, что помогаешь быть трезвым другим.

У каждого из них в далеком или не очень далеком прошлом – полная трагизма история…. Гена из г. Минска, или Гена-Повар, как называют его в сообществе, имеет стаж трезвости 28 с половиной лет. «Когда-то я пил все, что горит, – признается он. – Был директором треста столовых и ресторанов. Скатился до грузчика. Потом и в грузчики меня не брали. Пробовал кодироваться – не помогало. Не верил в медицину и не признавал, что я, директор столовых и ресторанов, алкоголик. Связался с блатными. Мне было наплевать на всех и всё. Я уже и пить не мог, и не пить не мог. Решился покончить с жизнью… В то время в г. Минске, на ул. Володарского, 63, образовывалась первая группа анонимных алкоголиков. И я пришел туда… Сидят человек пять-шесть. Никто не накричал на меня, не обругал матом. Предложили чая. И это мне понравилось. Там были люди с такими же проблемами, как у меня. Я помню до сих пор этот день – 5 июля 1991 года. С того дня я больше не срывался. Мне так хотелось остаться трезвым!.. Впоследствии мы стали ездить по городам, рассказывать людям, как можно остаться трезвыми. А в Лиду я стараюсь приезжать каждый год – мне нравится, что здесь много молодежи, новичков. Хочется рассказать им, что АА – это шанс остаться трезвым».

Его тезка, также Гена, из г. Минска имеет 29 лет трезвости. «Первый раз попробовал алкоголь в 5-м классе. Мы не пошли на урок немецкого языка и купили бутылку вина. Я ничего не помнил. Отец меня отстегал ремнем. И я не пил – до 8-го класса. На выпускном был алкоголь, и я впервые в жизни попробовал водку. До сих пор помню то состояние эйфории, которое убрало все мои комплексы. И мне это понравилось. Сначала я контролировал себя. А потом стал похмеляться. Мне говорили: чем заболел, тем и лечись. Так алкоголь вошел в мою жизнь. Я пил на протяжении 20 лет. Это и армия, и места лишения свободы, где провел десять лет. Но однажды я познакомился с женщиной, которая показала, что у меня есть проблемы, и мы стали искать решение. Дважды я кодировался и дважды срывался. Понял, что медицина бессильна против моего алкоголизма. Однажды на моем пути повстречались анонимные алкоголики. Я услышал историю человека, у которого все было точь-в-точь как у меня. Все во мне перевернулось. Это было настоящее чудо!»

Валерий из г. Вильнюса живет трезво 21 год. «В определенный период жизни начинаешь осознавать всю серьезность своей проблемы и выясняешь: вылечиться от алкоголизма нельзя. Но можно быть трезвым, – говорит Валерий. – А для того чтобы оставаться трезвым, нужны такие встречи. Это как реабилитация. Я приезжаю к вам как в санаторий! Я приехал лечиться, причем бесплатно. В Лиде я не был 15 лет. Когда вышел из автобуса, увидел красивый, чистый город. Люди красиво одеты, и на их лицах нет унылости. Мы приехали из разных стран, и нас приняли очень хорошо. Здесь всегда хорошо принимают».

Григорий из Бреста трезвый 19 лет. «В один момент я обнаружил, что м